обручение

взаимное обещание вступить в брак и обмен кольцами. В Русском государстве в допетровский период совершалось в церкви и сопровождалось заключением письменного договора об имущественных обязательствах будущих супругов. В 1702 г. потеряло религиозное и имущественное значение. В 1775 г. О. и венчание объединены в один обряд. После 1917 г. О. не предусматривалось отечественным законодательством. Уголовную ответственность за О. лиц, не достигших брачного возраста, в 1920- 1950-х гг. предусматривали УК ряда союзных республик СССР (Азербайджана, Туркмении, Узбекистана).

* * *

(лат. mentio et repromissio nuptia-rum futurarum; англ. betrothal) — в римском праве предварительный договор о заключении брака. Его происхождение относится ко времени, когда уплата цены за девушку перестала непосредственно сопровождаться передачей ее жениху или главе его семьи, и брак распался на несколько самостоятельных бытовых обрядов, религиозных церемоний и юридических актов. О. становится договором, в котором главы семей жениха и невесты окончательно соглашались на их брак, устанавлвали условия брака, обменивались реальным или символическим обеспечением своего соглашения (задатком, которым обычно было кольцо) и совершали др. торжественные действия. В таком виде О. получило значение основания для брака; свадьба являлась актом исполнения договора.

Обрученные обязывались к верности друг другу; жених получал права на иск об обиде своей невесты посторонними лицами; невеста за нарушение целомудрия наказывалась так же, как жена за прелюбодеяние; между ближайшими родственниками обеих сторон возникали отношения, подобные свойству. Гражданско-правовые последствия расторжения О. сводились к потере задатка или (для получившей его стороны) к выдаче его в двойном размере, а также к возвращению полученных друг от друга подарков.

В дальнейшем, по мере того, как все большее юридическое значение придавалось свадьбе, роль О. постепенно снижалась, оно перестало непосредственно влиять на самостоятельный акт свадьбы, юридическая сила которого стала определяться особым соглашением (consensus facit nuptias), а не предшествующим О.

В древнем германском праве О. имело значение необходимого момента заключения брака, договора покупки власти над женой у главы ее семьи. Некоторые варварские правды признавали брак без О. не только наказуемым, но и недействительным. Обрученные обязывались взаимной верностью, нарушение которой считалось прелюбодеянием.

В русском праве, как и в германском, договору О. принадлежала важнейшая роль при заключении брака: он тоже имел характер покупки и являлся обязательным условием заключения брака. В крестьянских обычаях О. долго сохраняло многие черты покупки невесты: договор заключался с символическими обрядами, обеспечивался неустойкой, задатком и залогом; отказ от О. считался делом бесчестным, влекущим для виновного как небесную, так и земную кару (взыскание расходов, даров, платы за бесчестье). Петр I вступил в решительную борьбу с народным пониманием роли О., приводившим к злоупотреблениям и исключавшим свободную волю вступающих в брак, особенно в случаях О. малолетних. В 1702 г. он объявил религиозное О. не обязательным и отменил денежные пени и неустойки. С 1775 г. введено правило, по которому церковное О. должно совершаться одновременно с заключением брака. Российское семейное право конца XIX в. не признавало юридического значения О.: обещание вступить в брак имело характер чисто нравственный и могло быть свободно изменено в любое время до момента бракосочетания. Тем не менее в крестьянских обычаях О. по-прежнему придавалось большое значение, во многих местностях обрученные начинали семейную жизнь до венчания.